Великороссы, малороссы и белорусы
Мы видели, что до нашествия татар на всем пространстве тогдашней России действовала и господствовала единая народность - русская.
Но мы видели также, что лет сто после этого нашествия, с XIV века, встречается (для Галиции) официальное название "Малая Россия", название, от которого со временем произойдет наименование части нашего южного населения малороссами. У этого населения сложится особое наречие, свои обычаи, а в XVII веке появится некоторое, хотя и зачаточное, подобие государственной самостоятельности. Такие исторические явления не импровизируются; корни их должны уходить в глубь веков - и не вправе ли мы предположить, что уже за рассматриваемый домонгольский период в толще народной происходили какие-то изменения, издалека подготовлявшие раздвоение единой русской народности?
В 1911 году в Петрограде скончался маститый профессор Ключевский, новейший из корифеев русской историографии, человек, одаренный исключительным даром проникновения в тайники былой жизни народа. От прикосновения его критического резца с исторических личностей спадают условные очертания, наложенные на их облик традиционными, на веру повторявшимися поверхностными суждениями. Ни воплощения государственных добродетелей, ни носителей беспримерного злодейства вы не встретите на страницах его книги, там пред вами проходят живые люди - сочетание эгоизма и доброты, государственной мудрости и безрассудных личных вожделений. Но не только Андрей Боголюбский или Иван Грозный воскресают под его творческим прикосновением; оживает и безымянный, почти безмолвный строитель своей истории - обыденный русский человек: он бьется за жизнь в тисках суровой природы, отбивается от сильных врагов и поглощает слабейших; он пашет, торгует, хитрит, покорно терпит и жестоко бунтует; он жаждет над собой власти и свергает ее, губит себя в распрях, уходит в дремучие леса молитвенно схоронить в скиту остаток своих годов или убегает на безудержный простор казачьих степей; он живет ежедневной серой жизнью мелких личных интересов - этих назойливых двигателей, из непрерывной работы которых слагается остов народного здания; а в годы тяжких испытаний поднимается до высоких порывов деятельной любви к гибнущей родине. Этот простой русский человек живет на страницах Ключевского таким, как был, без прикрас, во всей пестроте своих стремлений и дел. Крупные личности, яркие события - это у Ключевского лишь вехи исторического изложения: к ним тянутся и от них отходят многотысячные нити к тем безвестным единицам, которые своей ежедневной жизнью, сами того не зная, сплетают ткань народной истории. Мысль Ключевского, зарожденная в высокой области любви к правде, за десятки лет ученого труда пронизала мощный слой исторического сырого металла, претворила его и течет спокойная, струей исключительного удельного веса, бесстрастная и свободная. Нигде нет фразы, нигде он не унижается до одностороннего увлечения, всюду у него, как в самой жизни, сочетание света и тени, всюду о лицах, классах, народностях, об эпохах беспристрастное, уравновешенное суждение. В наш век рабской партийной мысли и лживых слов книга эта - умственная услада и душевное отдохновение. Ей мы можем довериться. О разветвлении русского народа она повествует так.
Киевская Россия достигла своего расцвета в середине XI века. Со смерти Ярослава I (1054 год) начинается постепенное увядание; основной его причиной была беспрерывная борьба с азиатскими племенами, давившими на Южную Русь с востока и с юга. Россия отбивалась и переходила сама в наступление; нередко соединенные княжеские дружины углублялись далеко в степь и наносили жестокие поражения половцам и иным кочевникам; но на смену одним врагам приходили с востока другие. Силы Руси истощались в неравной борьбе, и наконец она не выдержала, стала сдавать. Жизнь в пограничных землях (на востоке по Ворскле, на юге по Роси) сделалась не в меру опасной, и с конца XI века население стало их покидать. От XII века имеем ряд неопровержимых свидетельств запустения Переяславского княжества, то есть пространства между Днепром и Ворсклой. В 1159 году поспорили между собой два двоюродных брата: князь Изяслав, только что занявший киевский престол, и Святослав, заменивший его на столе черниговском. На упреки первого Святослав отвечает, что, "не хотя лить крови христианской", он смиренно удовлетворился "городом Черниговом с семью другими городами, да и то пустыми: живут в них псари и половцы". Значит, в этих городах остались лишь княжеские дворовые люди да мирные половцы, перешедшие на Русь. В числе этих семи запустелых городов мы, к нашему удивлению, встречаем и один из самых старинных и богатых городов Киевской Руси - Любеч, лежащий на Днепре. Если запустели города даже в самом центре страны, то что же сталось с беззащитными деревнями? Одновременно с признаками отлива населения из Киевской Руси замечаем и следы упадка ее экономического благосостояния. Внешние торговые обороты ее все более стеснялись торжествовавшими кочевниками. "...А вот поганые уже и пути (торговые) у нас отнимают", - говорит в 1167 году князь Мстислав Волынский, стараясь подвинуть свою братию князей в поход на степных варваров.
Итак, запустение южной части Киевщины во второй половине XII века не подлежит сомнению. Остается решить вопрос, куда девалось население опустевшей Киевской Руси.
Отлив населения из Приднестровья шел в XII-XIV веках в двух направлениях: на северо-восток и на запад. Первое из этих движений привело к зарождению великорусской ветви русского народа, второе - к зарождению малороссийской его ветви.
И православной верой без обозначения приоритетов такого объединения в этнической или исторической плоскости. Раньше в письменных источниках для идентификации населения древней Руси использовались термины «русь» или «русины» . К XIX веку оно трансформировалось в обозначение населения Малороссии , левого берега Днепра без каких либо намёков на этническое или историческое единство с великороссами . Также для обозначения украинцев использовались названия "казаки", "черкессы", "русины". Согласно официальной государствообразующей концепции Российской империи, малороссы представляли собой одну из трёх ветвей общерусского народа (наряду с великороссами и белорусами) . Во второй половине XIX и начале XX века на фоне своеобразных семантических войн термин «малороссийский (малорусский)» стал употребляться реже, а украинские деятели от него отказались полностью. В период проведения советской властью политики коренизации понятие «малоросс» утратило легитимность и в широком употреблении повсеместно было заменено понятием украинец .
Появление термина Малая Русь относится ко временам после монгольского нашествия , когда единая Русь оказалась разделена на Северо-Восточную Русь (Владимиро-Суздальскую, преобразованную позднее в Московскую) и Юго-Западную (Галицко-Волынскую). Византийские церковные и государственные деятели, общавшиеся с раздробленной надвое Русью, стали применять к этим двум частям Руси географические термины классической древности: страна Малая и страна Великая , означавшие то, что Малой землёй (Малая Русь) именуют метрополию того или иного этноса, а Великой (Великая Русь) - земли, на которые из этой метрополии расселился этот народ . Начиная с позднего XV века православные книжники как в Юго-Западной, так и в Северо-Восточной Руси всё чаще употребляли слово Русь в греческой форме «Рос(с)ия». Термин Малая Россия и производный от него этнохороним обрели особое распространение после заключения Брестской унии 1596 года, когда в ходе межконфессиональной борьбы и литературной полемики православные Речи Посполитой начали возрождать идеи о единстве культуры, веры и происхождения «славенороссийского народа». В своём Белоцерковском универсале 1648 года гетман Богдан Хмельницкий обращается к «Малороссиянам» . После вхождения Гетманщины в состав Русского царства термины Малороссия и малороссияне/малороссы использовались прежде всего в официальных документах, а также в среде православного духовенства . В простонародном языке самоназванием оставались главным образом слова «русин », «руський», тогда как в великорусских землях жителей среднего Поднепровья в допетровское время продолжали именовать «черкасами» [ ] .
Согласно предположению А. Котенко, О. Мартынюка и А. Миллера своеобразный момент «седлового времени» для определения «малоросса/Малороссии/русского/России» наступил в начале XVIII века. Появление в русском языке этого понятия на рубеже XVII-XVIII веков связывается исследователями с влиянием исторических процессов, происходивших в это время вокруг Киева . Именно в XVIII веке, пишут авторы, в русский язык постепенно проникают «малороссияне/малоросийцы/малороссиянцы/малороссы» причем определяется ими это понятие как типичное раннемодерное географическое значение жителей, уроженцев данной территории, не имеющее этнической основы. Отмечается бессистемность применения данного термина на протяжении всего XVIII века .
Малороссы официально в рамках Российской империи считались одной из трёх частей государствообразующего общерусского народа . Как правило, в среде дореволюционных историков для обозначения таких составных частей общерусского народа применялся термин «ветка», «ветвь», иногда - «племя» . Согласно результатам Всероссийской переписи населения 1897 года малороссы составили 17,8 % населения Российской империи или 22,3 млн человек.
Основное расселение малороссов по губерниям Российской империи представляло такую картину:
Киевская губерния - 2,819 млн. (79 %)
Полтавская губерния - 2,583 млн. (92 %)
Подольская губерния - 2,242 млн. (80 %)
Волынская губерния - 2,019 млн. (70 %)
Харьковская губерния - 2,009 млн. (80 %)
Черниговская губерния - 1,526 млн. (66 %)
Херсонская губерния - 1,462 млн. (53 %)
Екатеринославская губерния - 1,456 млн. (68 %)
Холмская губерния - 446,839 тыс. (50 %)
Кубанская область - 908,818 тыс. (48 %)
Таврическая губерния - 611,121 тыс. (42 %)
Ставропольская губерния - 319,817 тыс. (36 %)
Воронежская губерния - 915,883 тыс. (36 %)
Область Войска Донского - 719,655 тыс. (28 %)
Курская губерния - 527,778 тыс. (22 %)
Гродненская губерния - 362,526 тыс. (22 %)
Бессарабская губерния - 379,698 тыс. (19 %)
Амурская область - 21,096 тыс. (17 %)
Черноморская губерния - 9,252 тыс. (16 %)
Люблинская губерния - 196,476 тыс. (16 %)
Приморская область - 33,326 тыс. (15 %)
Астраханская губерния - 133,115 тыс. (13 %)
Одно из наиболее авторитетных энциклопедических изданий Российской империи, Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона (том 18А, 1896 год), описывал малороссов следующим образом:
Малороссы (в антр. отнош.), или южно-русы, - одна из трех русских народностей, превышающая, по численности, в 4 раза белорусов и уступающая в 2 ⅓ раза великорусам. Некоторые видят в М. потомков древних полян, угличей, тивердов, древлян и других южно-русских племен; но, по-видимому, большинство этих племен исчезло ещё в начале русской истории, подвергшись разорению и смешению с тюркскими кочевниками (половцами и др.), а затем страна была опустошена монгольско-татарским нашествием, причем все оставшееся население бежало на запад. Здесь, в Галиции и на Волыни, и сложилась, по-видимому, малорусская народность (Малая Россия), выступающая уже отчетливо, с особенностями своего языка, в XIV в. отсюда она заселила, мало-помалу, все Приднепровье, дав начало различным украинским говорам.
В Российской империи было принято выделять антропологические и физические и бытовые отличия малоросов от других русских народностей. Русским антропологом Дмитрием Анучиным отмечалось, что особенностями малоросов является их более высокий средний рост (на 1-4 см выше, чем белорусы и великороссы), высокий процент темноволосых людей (60-70 %), темноглазых (хотя встречается и достаточное число голубоглазых), длина ног (особенно бедер) :31 . «Не подлежит сомнению, что малороссы должны были воспринять в себя немало крови древних тюркских народов южной России - во всяком случай более, чем великорусы, которые зато ассимилировали многие финские народности. Антропологическое различие проявляется, отчасти, и в темпераменте, и в характере, на которые, впрочем, могли ещё иметь влияние окружающая природа и весь ход истории, иной, чем на севере. Как бы то ни было, малоросы отличаются от великорусов многими чертами своего умственного и нравственного склада, своим отношением к религии, к женщине, к семье, к собственности и т. д.» - писалось о малороссах в словаре Брокгауза и Эфрона .
Трудно переоценить важность изучения этнографической истории народов России. Видное место в ней занимает труд действительного члена Русского географического общества Густава-Теодора Паули (1817-1867), немца по происхождению, известного в России под именем Федор Христианович. В фундаментальном сводном труде по этнографии всех народов России, включая малороссов, созданном на уникальных коллекциях Географического общества и изданным в 1862 году под заглавием «Description ethnographique des Peuples de la Russie» («Этнографическое описание народов России») Паули писал:
Нынешние малороссы происходят от туземного населения, они сохранили древнюю веру своих предков, и до отделения Малороссии от России жили вместе с русскими - единоверной и братской нацией. Малороссы суть, так сказать, народ древнейших времен, предающийся мечтаниям о прошлом и отрицающий настоящее вместе с нынешним прогрессом. Вместе с тем, земли, которые они населяют, удачно расположенные на юге, несомненно сохранили несметные богатства, которые в будущем приведут малороссов к процветанию. Малороссы остались свободными от внешних влияний и сохранили чистоту нации.
Густав-Теодор Паули, русский этнограф
Господствующие в официальной среде Российской империи подходы к рассмотрению племенного единства великороссов, малороссов и белорусов исключали какие-либо представления малороссов как инородцев . Малороссы не считались инородцами в Российской империи, и исключались из таких трактовок даже радикальными правыми националистическими организациями, такими, как Союз русского народа Алексанра Дубровина . В ряде организаций подобного характера, как, например, Киевский клуб русских националистов , малороссы занимали большинство должностей и находились на главенствующих ролях .
Как пишут исследователи А. Котенко, О. Мартынюк и А. Миллер , для части группы, члены которой идентифицировали себя малороссами, начинает утрачиваться легитимность этого понятия, и оно начинает заменяться понятием украинец. Одновременно с тем, подобная смена привела к сопротивлению (порой весьма ожесточенному) той части группы, для которой малоросс оставался легитимным понятием самоидентификации, а также «со стороны официальных властей империи и русского общественного мнения» . Е. Фомина полагает, что «украинский вопрос», как противовес «общерусскому проекту», согласно которому восточные славяне в совокупности составляли единую русскую нацию, встал во второй половине XIX века в результате развития украинофильства и оформления его политической программы эмансипации от общерусской народности .
Многими современными исследователями признается, что неоднозначность понятийной ситуации вокруг категории малоросс создает необычайное напряжение и динамику при попытке научного исследования данного понятия. Существование понятия малоросс в пространстве и времени, в которых стратегии идентификации являются полем ожесточенной борьбы в сложных структурах взаимодействия, превращает его в проблему многих параллельных дискурсов идентичности . При этом выделяются такие основные дискурсы, как «внутренний» дискурс (вопрос малороссийской идентичности), русский или великорусский, украинский (наиболее ожесточенный по отношению к понятию), польский и другие .
ГЕНЕТИКИ ДОКАЗАЛИ: великороссы, малороссы и белороссы - ОДИН РУССКИЙ НАРОД! Недавние совместные исследования российских, британских и эстонских ученых-генетиков поставили большой и жирный крест на обихожем русофобском мифе, десятки лет внедрявшемся в сознание людей - дескать, "поскреби русского и обязательно найдешь татарина". Результаты масштабного эксперимента, опубликованные в последнем номере The American Journal of Human Genetics совершенно однозначно говорят - "несмотря на расхожие мнения о сильной татарской и монгольской примеси в крови русских, доставшейся их предкам еще во времена татаро-монгольского нашествия, гаплогруппы тюркских народов и других азиатских этносов практически не оставили следа на населении современного северо-западного, центрального и южного регионов". Вот так. В этом многолетнем споре можно смело поставить точку и считать дальнейшие дискуссии по данному поводу просто неуместными. Мы - не татары. Татары - не мы. Никакого влияния на русские гены т.н. "монголо-татарское иго" - не оказало. Никакой примеси "ордынской крови" у нас, русских не было и нет. Более того, ученые - генетики, подытоживая свои исследования, заявляют о практически полной индентичности генотипов русских, украинцев и белорусов, доказав тем самым, что мы были и остаемся одним народом:"...генетические вариации Y-хромосомы жителей центральных и южных районов Древней Руси оказались практически идентичны таковым у «братьев-славян» – украинцев и белорусов". Один из руководителей проекта, российский генетик Олег Балановский признал в интервью Газета.ру что русские являются практически монолитным народом с генетической точки зрения, разрушив еще один миф "все перемешались, русских уже нет". Как раз ровным счетом наоборот - русские были и русские есть. Единый народ, единая нация, монолитная национальность - с четко выраженным особенным генотипом. Далее, исследуя материалы останков из древнейших захоронений, ученые установили, что "славянские племена освоили эти земли (Центральную и Южную Россию) задолго до массового переселения на них в VII–IX веках основной части древних русских". То есть земли Центральной и Южной России были заселены русскими (русичами) уже, как минимум - в первых веках нашей эры (по РХ). Если еще не раньше. Что позволяет развенчать и еще один русофобский миф - о том, что Москва и окружающие ее области, якобы издревле были заселены угро-финнскими племенами и русские там - "пришельцы". Мы, как доказали генетики - не пришельцы, а совершенно автохтонные жители Центральной России, где русичи жили с незапамятных времен. "Несмотря на то что заселены эти земли были ещё до последнего оледенения нашей планеты около 20 тысяч лет назад, свидетельств, прямо указывающих на наличие каких-либо «исконных» народностей, живших на этой территории, нет" - указывается в докладе. То есть нет никаких свидетельств, что до нас на наших землях жили какие то другие племена, которых мы, якобы вытеснили или ассимилировали. Если так можно выразиться - мы тут живем от сотворения мира. Определили ученые и дальние границы ареала обитания наших предков: "анализ костных останков указывает на то, что основная зона контактов европеоидов с людьми монголоидного типа находилась на территории Западной Сибири". А если учесть, что археологи, раскопавшие древнейшие захоронения 1 тысячелетия до нашей эры (до РХ) на территории Алтая, обнаружили там останки ярко выраженных европеоидов (не говоря уже о всемирно известном Аркаиме) - то вывод очевиден. Наши предки (древние русичи, протославяне) - исконно проживали на практически всей территории современной России, включая Сибирь, а вполне возможно и Дальний Восток. Так что поход Ермака Тимофеевича сотоварищи за Урал, с этой точки зрения - был вполне законным возвращением ранее утраченных территорий. Вот так, друзья. Современная наука разрушает русофобские стереотипы и мифы, выбивая почву из-под ног наших "друзей" - либералов. Дальнейшие их спекуляции на данные темы уже окончательно выносятся за рамки здравого смысла, представляя интерес исключительно для психиатров, исследующих механизмы навязчивого бреда...
Я знаю в Петербурге одну великорусскую и притом характерную великорусскую семью, чинную, служилую, бородатую, дисциплинированную, но в которой, правда, бабка по матери малороссиянка. Е ней есть даровитый мальчик лет семнадцати, гимназист, страстный любитель всякого рода книжности и литературщины. "Вот зачитывается всем о Малороссии, - рекомендовал мне отец, - только и бредит Толстым и Украйной; выучился читать по-малороссийски, подписался на издание памятников южнорусской старины, и все-то ему казаки, и все-то ему сечь, а географические разыскания Старицкого читает так, как мы в свою пору читали Поля-Феваля и Дюма". Я посмотрел на глубоко застенчивого юношу, рослого и неуклюжего, с глубокими умными глазами. Сам я никогда и ничего по-малороссийски не читал и понятия о Малороссии другого не имею, кроме того, что там рубашку засовывают в штаны, да, и говорят, что малороссиянки хороши собою. Так и не сумел сказать я ничего юноше: "Ну что же, только бы читал, а что читает - все равно". Ответ, не остроумный, но в пустом относительно Малороссии сердце я ничего другого не нашел.
Лет семь назад получаю пространное "сочувственное" письмо о моем разборе "Легенды об инквизиторе" Достоевского. Пишет чиновник, уже старый; душа у него горит разными мыслями; но вот что поразило меня где-то на второй или третьей странице длинного письма: "Служу я в лесном ведомстве - вот уже тридцать лет, то по губерниям, то в Петербурге, и нахожу полное удовлетворение и счастье в своей службе и той ощутимой пользе, какую приношу моему дорогому отчеству". Пишет о разных книгах: "Московский сборник" К.П. Победоносцева - лежит у меня на столе около Евангелия, и я вместе с вашей книгой "О понимании" читаю его постоянно". И проч. Потом я с ним познакомился: такого, так сказать, на корню стоящего патриотизма, подобного чувства своей земли и родины, губерний, уездов, православных храмов, включительно до поклонения Толстому и Достоевскому, коих большие портреты повешены были у него на стене среди карточек семьи и видных деятелей лесного ведомства, я не встречал. Кое в чем он сомневался, например в личном бессмертии души, но обо этом не распространялся. Сейчас он уже дедушка; детей имеет десять человек - благовоспитанных, умных, прекрасно идущих в гимназии и университете, без "шалостей". Вот "кем и какими людьми крепка русская земля", думывал я не раз, сидя в его тесной и чистенькой, переполненной домочадцами, квартирке. "Что там литература и великие знаменитости! Пока по земле вот не стелются такие люди, такое население, которого от земли и почвы и отчества своего не отдерешь, все будет нетвердо и эфемерно в истории". Фамилия его, однако, не была ни на "ов", ни на "ский". - "Да я - малороссийского рода. Старые дворяне. Мои сородичи-однодворцы теперь, пашут землю, а я служу", - сказал он мне как-то. Так вот как! Положивший душу свою в петербургскую службу - коренной из коренных хохол. Он хорошо играл на скрипке, но уже ничего малороссийского не выписывал, а выписывал из Москвы "Вопросы философии и психологии". Вообще обрусел, чистосердечно и окончательно.
Третье мое воспоминание о русско-хохляцских отношениях относится к гимназии. Учился со мной товарищ знаменитого великорусского рода, столь же знаменитого, как и Пожарские, и прославившегося в ту же именно пору. Это была семья уже обедневшая (дворянская), но замечательно благородная. Отец их был профессор астрономии, а из сыновей один вышел замечательным музыкантом-композитором, другой - профессором математики, а третий - великим любителем филологии и почему то преимущественно малороссийской филологии (теперь он профессор славянских наречий). И вот, помню я, забьется он (младший из трех братьев) в далекую комнатку и читает своей няньке (старая их крепостная, великороссиянка) то "Думы" Шевченки, то былины русские, то в изданиях Сахарова и Снегирёва разные русские поверья, пословицы и проч. Читает и все бывало обращается к анализу языка и грамматических форм, что из чего и как фонетически образовалось. Такого тоже врожденного филолога я потом и среди ученых не встречал. Я тогда сам пылал социальными вопросами и философией: но как я любовался, изредка заходя в его комнатку, а еще чаще в комнатку старушки-няни, всего в два аршина величины, этим союзом науки и остатка старого крепостного права (няня не захотела свободы и осталась при "господах").
Имея в уме и памяти эти ясные и спокойные картины, просто я постигнуть не могу, когда мне попадаются страницы и строки из русско-хохляцкой будто бы распри, вроде последнего письма г. Д. Мордовцева. "Костомаров говорил, что малороссы даровитее великороссов, и говорил это печатано, а не устно, как высказался Л.Ф. Пантелееву в обратном смысле по поводу саратовских молокан". Но Костомаров, прежде всего, писал на русском, общерусском языке и обогатил русскую науку: вот основной факт; а что к этому же он был и любителем Малороссии, то эта подробность только украшает его ум, увеличивает образование, обогащает сердце. И дай Господи им всем, малороссам, любить свою прекрасную Украйну, не забывать свое отечество - гнездо, но зачем же это противополагать Великороссии, которая есть уже не провинция, а мир, и имеет не историю уголка земного шара, а историю части земного шара. Великоросс универсален. Это вовсе не Москва выросла в России, а именно великоросс, освободившись от губернских особенностей, вырос во всемирную фигуру просто "русского человека", дав серию типов от Губонина до Тургенева, от Петра Великого до прасола - Кольцова, серию всеохватывающую, бесконечно разнообразную, худую во множестве точек, но в других точках - и гениальную, вещую, с огромным захватом вширь земель и даль веков. Русские странники... Какое это любимое для русских людей занятие просто "пошляться", от Трифона Коробейникова и до сих пор. Идет-идет человек; зайдет в монастырь; но это - не цель, а только перепутье; он идет далее, бродит годы, побывал в Соловках, будет в Киеве, а пока собирается в Сибирь. Да зачем ему! Да это - римлянин, который осматривает свои владения, будущее логово колоссальной державы, о которой он мечтает, воспаленно мечтает (я спрашивал, знаю, выведывал), хотя у него котомка за плечами, а осталось жить неполный десяток лет. Вот где родник русского политического чувства и истинный источник русской державы и державности. Это - не честолюбие. И не славолюбие. Это - мечта какая-то, туманная, охватить весь мир. Для чего? "Так - хорошо". Я помню впечатление одного великоросса от Швейцарии: "Отвратительно, настрижено и перекрошено", - сказал он. Русский не переносит оборванности, прерванности, короткости, миниатюры. На Кавказе, на Военно-Грузинской дороге, среди чудес природы, мне говорил тамбовец-ямщик: "Какая это к лешему страна; Азия (ужасный жест презрения); того и гляди тебя или лошадь зашибет (обвалившимся камнем); то ли у нас в Тамбовской губернии: как на ладоньке вся, идешь-идешь - и все ровно, и по всей России - ровно; а здесь"... и он, не договоря, плюнул. - "Зачем же ты здесь?" - "А заработки. Двадцатый год живу. Другие братья в Тамбове".
В Москве и у Троицы-Сергия я не видел малороссов-странников. Это умный, тихий и глубоко поэтичный народ, но провинциальный. Ему страшно выехать из своей губернии; даже из своего города выехать жутко или не охота, и это не он на ярмарку едет, а ярмарка к нему идет (тип всех малороссийских ярмарок - что они передвижные, странствующие). Евреи оттого и привились к.малороссам, как не привились и никогда не смогут привиться к великороссам, что неподвижный и рослый хохол требует хлопот около себя в области купли-продажи, спроса-предложения; ему нужно было чтобы "галушки в рот валились", а не то, чтобы еще нужно было их откуда-то достать, приготовлять и уже в заключении кушать. "Запорожская сечь", я думаю, отчасти и образовалась от лени, а не одного "лыцарства" и усилия защитить "христианство от туретчины". Съел человек все под собою и около себя: теперь бы надо хлопотать, чтобы достать новый корм, торговать, учиться, промышлять; тогда хохол-буйвол с неодолимой энергией отправляться "поцарапать Анатолийские берега" (Гоголь в "Тарасе Бульбе") - ломает, хватает, и, загребя полные руки съедобного и одевательного, ложиться опять на острове Кострице (Сечь) и гнусит песню под нос, как он защитил православие и Русь. Говорят, у носорога есть какая-то птичка, очищающая ему чуть ли не рот от насекомых и от остатков пищи. Вот такую роль теперь и прежде выполняли около малороссов всякие Янкели и Соломоны: сожительство менее вредное и опасное, чем может показаться из Петербурга, где есть соперничество, тогда как на Украйне принципиально нет соперничества. "Марксисты" там ничего не поделают...
Из-за чего малороссу и великороссу ссориться? Малоросс глубоко личен: он свободолюбив, субъективен; по всему вероятию именно малороссы дадут нам философию. Их свободному чувству мы можем завидовать доброй завистью, и, как отличительное наше качество - переимчивость (универсальность), то можем многому научиться у хохлов в сфере свободы личности и красоты быта в частной жизни. Малороссы дали и великих нам государственных людей, Безбородко, Трощинского, но спокойного уклада ума и характера. Ведь чтобы у руля стоять, надобен ум, а колесо рулевое не всякую же минуту надо вертеть. Но всюду, где входит в обязанности и права свои живость, оглядчивость, ежеминутная инициатива и приноровляемость, там малоросса невозможно поставить. Никогда Строгановы, Демидовы, Ермак, Разин или Сперанский, Новиков, Суворов, никогда реформаторы России 60-х годов не могли бы выйти из Малороссии: это - явления великорусские и люди великороссы. Но великоросс уже принял в свою кровь большие притоки чудской крови (чудь, финны) и монгольской (татары), принял много и немецкой крови (последние два века), вообще он нимало не помышляет и не заботится о чистоте своей породы, об однотонности и монотонности своей крови, а думает только о делах своих в истории. В зависимости от крови, он наименее фанатичен и нетерпим из всех решительно славянских племен. Уж если в Сибири мы переимчивы даже относительно якутов, а кубанские и терские казаки переимчивы относительно лезгин и проч., вообще если мы имеем прекрасный дар пластической влюбленности и пластического отражения в себе окружающих людей и стран, то не для чего зеркало души своей закрывать только перед хохлом, фанатичным провинциалом, одиночкой, умницей, который обогатил нас на целого Гоголя. А ведь Гоголи не рождаются как грибы, и, отдав нам такой гений, может быть, Малороссия тем самым и уже добровольно снизошла навсегда на степень провинциализма слова и литературы. За этот великий дар, да и за много, что уже дала нам Украйна, и еще что она даст нам в будущем, мы, конечно, должны положить этот "край" свой ближе всего к сердцу; мы должны сами лелеять и малорусскую песню, и всякий малорусский обычай, и каждую ниточку их своеобразия и своеобличья. Право, на месте правительства я заказал бы Петербургской академии наук "Словарь хохлацких говоров", параллельно "Словарю великорусского языка" Даля и "Русскому словарю" академического издания. Конечно, я не проектирую, а только намекаю, каким путем здесь следовало бы идти. И едва малороссы увидели бы, что мы русские, их слышим и поем, что мы уже давно не великоруссы, а общеруссы и всеруссы, все их раздражение против нас, и выражающееся в разных "сепаратизмах", разумеется, бы умерло. Центр украйнофильства в великороссофильстве. Как только мы сами теряем универсальность, мы получаем вокруг себя сепаратизмы. Мы от идей великого Рима, возвращаемся к Лациуму первых консулов, а где Лациум - там и враждебный ему Самниум. Все это пройденные детские, археологические ступени нашей истории. После Петра Великого бороться с "Кобзарем" Тараса Шевченко все равно, что после Брюллова и Репина возвращаться к лубочным картинам в издании Равинского. Петр Великий выучил бы сам и для себя какую-нибудь "думу" ввел бы бандуру и казачка в какое-нибудь роскошное петербургское уличное представление, и этой любовью, этой переимчивостью прихлопнул бы навсегда малороссийский культурный вопрос, как лезгины в "конвое Его Величества" в Петербурге прикончили историю лезгинского племени и языка на Кавказе. Август римский всех чужеродных богов сносил в Пантеон; и все боги умерли, кроме Юпитера. Рассказав несколько случаев в начале из русского чувства к малороссам, я указал, что и в русском сердце есть такой же психический пантеон, куда чем более мы внесем чужеродного, и хохлацкого, и даже польского, чешского и проч., тем выше подымится "бог Русской земли"...
Василий Васильевич Розанов (1856-1919) - русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века.
Карта Малороссии , как и схема переименований районов при клике - увеличивается в размерах.
Надо сразу оговориться, что в переименованиях административных единиц в истории юго-запада Киевской Руси царит чехарда (смотрим схему переходов районов в разные государства), причиной чему является большая раздробленность после нашествии монголо-татар, опустошивших южные земли Руси.
Если слово Малороссия еще используется для обозначения юго-западных земель, то наименование Украина во времена Российской империи официально вообще не используется, хотя на иностранных картах уже появляется латинизированное наименование Ukrain , потому что так южные земли распавшейся Киевской Руси называют на картах Речи Посполитой (Польши), а ранее Великого княжества Литовского. Рис.3 Английская карта с сайта Karty.by
1. Ма́лая Русь (калька со ср.-греч. Μικρὰ Ῥωσσία), Малая Россия - церковно-административное определение византийского происхождения появившееся в начале 14-го столетия для обозначения епархии в Галицко-Волынском княжестве.
Позже, производное от этого определения - Малоро́ссия, и реже Малоруссия в разное время употреблялось для обозначения разных регионов:
- а) в XIV-XV веках - земель Галицко-Волынского княжества
- б)с XVI века - всех восточнославянских (русских) земель в составе Речи Посполитой (позже из них выделили Белую Русь).
В России с XVII до начала XX века применялось как название:
.
- исторического региона Российской империи
- Малороссийской губернии - название двух административно-территориальных единиц Российской империи, существовавших в разное время в XVIII веке
Наименование Великая Русь не приобрело широкое употребление, а слово "великоросс" появляется только в 19 столетии, так как Московия сохраняет прямое наследование государственности от Киевской Руси, а этносу, государствообразуещему Россию, в период Московского царства принявшего самоназвание "московиты", указом Екатерины возвращается их истинное историческое наименование - русские , как продолжателям основного массива русского этноса .
С XVIII до начала XX века в административном делении Российской империи использовалось лишь название Малороссийская губерния (позже малороссийские губернии ), переносимое на несколько разных регионов юго-востока России. Однако в обиходной речи слово Малороссия часто использовалось неофициально для обозначения этого исторического региона теперь уже "у края" России. Наименования «малоросс » или «малорус » поначалу не имело никакого этнического расового смысла - это было лишь наименованием жителя территории, равно как и «украинец», да и современное наименование «Украина» - типичное для древней Руси самоназвание русских на старорусском языке, живущих «у окраины» от Руси.
Латинизированное польское слово Ukrain и старинное русское слово УОкраины имело один смысл. Самоназвание «украинец» имело лишь географический смысл и было свойственно казакам и другим группам вольных людей, селившимся по всем направлениям по окраинам Русского пространства, так как по составу они и было в основном из русских, ведущим отсчет от центра, которым они очевидно считали Русь. Аналогичное слово Ukrain использовалось шляхтой и в польском языке – порой в уничижительном смысле как «жителей удаленных земель от центра» – а позже оно закрепилось как наименование южных русских земель, включенных в состав Речи Посполитой.
Однако надо отметить что впервые наименование «украинец» в качестве наименования с этническим смыслом применили австрийцы для обозначения жителей Галиции с целью противопоставления галичан их этнической сущности как русских. Даже наименование «Украина» впервые было принято официиально в Австро-Венгрии для названия региона из Галиции и нескольких других оккупированных австрийцами русских земель. При этом насильственная украинизация русских земель австрийцами вызывала сильное национальное движение русинов и других групп этнических русских, которые наотрез отказались называться украинцами. Однако основная часть населения Галиции приняла самоназвание «украiнци» и идеологию «украинчества», особо не понимая смысл украинизации как разрыв и противостояние со своей исторической родиной.
Кроме того, надо отметить, что «самостийничество» запорожских казаков, сложившихся как военное сословие на юго-западе Руси после захвата ими власти на всей территории Малороссии стало подпитывать «украинчество», так как казаки, на словах признавая свою принадлежность к Руси, НО постоянно стремились иметь полную свободу от царской администрации. Ни о каком независимом государстве казаки даже и не помышляли – но, объявляя себя «защитниками» южных рубежей России, они стремились сохранить личную независимость от всяческих повинностей и обязательств перед Москвой.
Подобные настроения казаков вполне смыкались с австрийской агитацией о появлении совершенно новой народности, идею о существовании которой порожденную австрийцы, с усердием продолжили поляки, так как цель украинчества оставалась постоянной – сделать «украинцев» врагами России. Пока жители Малороссии называли себя русским - это сделать было невозможно, так как они и считали себя частью русского народа, но, вот переименование в новый придуманные для этого специально этнос - "украiнци " - давало таковую возможность.
До октябрьской революции в Российской империи за коренным населением Малороссии закрепилось наименование малоросс , имевшее этнический смысл большей частью в культурном плане.
Рис.8 В одежде малороссиян заметно татарское влияние через казаков runivers.ru
После взятия монголо-татарами Киева в 1240 году всяческая политическая жизнь в южных землях просто умерла, а центр экономической жизни сместился на север. В степях вокруг Киева нередки набеги отрядов кочевников, потому жизнь в очаге Киевской Руси становится просто небезопасной. Очевидно, что непосредственно после набега татар жители покидали этот край, боясь попасть в полон и быть уведенными в рабство, тем более что осевшие недалеко в Крыму татары формируют свою Орду.
Последующее пополнение населения идет с двух сторон – кочевники и люди из Средней Азии, сопровождавшие татар в их походе теперь селятся между местными, а позднее литовские князья и польские паны, захватившие землю в собственность, переселяют сюда крестьян с севера. Население Малороссии пополняется и беглыми крепостными из Московского Царства.
На юге на землях, пограничных с татарским Крымом, самоорганизуется группа казаков, вначале для самообороны, а с ростом численности и организованности – уже как разбойное пиратское государство, которое само способно совершать грабительские набеги на соседей. Собственно на этническую принадлежность казака никто не обращает внимание – лишь бы умел держать саблю.
Из коренных русских, оставшихся после разгрома Киева, и пестрого этнического пополнения формируется облик малороссиян, в котором преобладает темноволосый тип, хотя генетические исследования показывают их полное сродство с русскими и белорусами.
Под именем Малороссии разумеются обыкновенно нынешняя Черниговская и Полтавская губернии, но в историческом смысле понятие Малороссии гораздо шире; она обнимала собою, сверх того, теперешний Юго-Западный край (то есть губернии Киевскую, Подольскую и Волынскую), заходя порой и в теперешнюю Галицию, Бессарабию, Херсонщину. Рекой Днепром Малороссия делилась на правобережную и левобережную. На указанной территории в удельно-вечевой период существовали княжества Чернигово-Северское, Переяславское, Киевское, Волынское, Подольская земля, отчасти княжества Галицкое и Туровское. Татарское нашествие разорило и обессилило территорию позднейшей Малороссии. Количество населения уменьшилось до того, что Погодин выставил гипотезу, будто бы все оно ушло куда-то на север, а на место его явилось новое население из-за Карпат. Но М. А. Максимович в своей статье «О мнимом запустении Украины в нашествие Батыево и населении ее новопришлым народом» («Сочинения», том I), а вслед за ним В. Б. Антонович в статье «Киев, его судьба и значение с XIV по XVI столетие» («Монографии», I) рядом фактов доказали, что полного запустения малорусской территории после татарского нашествия не было, что население ее никуда не уходило и никакой народ в южную Русь не переселялся, хотя частичной колонизации отрицать нельзя. После Батыева нашествия, когда власть русских князей на юге ослабела, южная Русь подпала под власть Литвы (см. Литовско-русское государство), а когда Литва по Люблинской унии 1569 г. окончательно соединилась с Польшей - то под власть Польши. При литовских князьях возникло казачество, с появлением которого и начинается политическая жизнь малорусского народа .
Россия. История: Малороссия // Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона . - С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890-1907.
В сельской местности в ходу был малороссийский говор , причем разительно отличавшийся в разных краях земли в связи с разными заимствованиями от ближайших народов. Элита и малороссийская интеллигенция была трехязычной, считая русский, польский и местный говор - так как сама Речь Посполитая была двуязычной - жители Литвы говорили на прежнем киевском старорусском языке (из которого потом пошел белорусский), да и русины в австрийской Галиции сохраняли свой старорусский говор. Воссоединение Малороссии с Россией сделало государственным только русский, литературным по причине присутствия большого числа поляков в малороссийской интеллигенции был еще и польский язык, но преобладающим был русский. Причем, интеллигенция даже не могла себе представить последующий переход с такого развитого языка могучей культуры, как русский язык, на местечковый деревенский говор, который был положен большевистскими украинизаторами в основу украинской мовы. До революции попытки создать самостийный язык из деревенского говора были осмеяны культурными малороссиянами.
Собственно мало кто спрашивал у жителей этническое самоопределение, потому статистические данные были довольно обобщенные.
Например, в описаниях народов России, первый выпуск которой датируется 1878 годом, дается краткое описание количества и уклад жизни малороссов, как одного из четырех народов, обозначенных в издании.
Рис.6 и Рис.7 В конце 19 века число малороссов составляло около 11 миллионов
Куда относить казаков (Рис.9 с сайта runivers.ru) вообще было не очень ясно – ведь рядом было Донское казачество, которое было, безусловно «русским», но украинское казачество перемешалось с местным населением и говорило на местных говорах. Сегодня потомки запорожских казаков уже относятся к малороссийскому этносу. С захватом власти на всей Малороссии казаки стали малороссиян.
Собственно слово казак не было этническим - оно характеризовало вооруженного вольного человека, а быт и принципы хозяйствования (круг работ женщин казачек) совпадал с бытом живущих рядом местных сельских неказаков. Яркое отличие в одежде было явно заимствовано вначале от татар, а позднее от турков, как одеяние пригожее для военных походов. Сами запорожские казаки однозначно считали себя не только "русскими", но и гордо называли себя защитниками святынь Руси и веры православной.
Среди населения Малороссии ничем не выделялись поляки, которые уже считались внутренним народом, так как много помещиков сохранило свои поместья, да и часть Польши уже была в составе Российской империи. Поэтому в городах многие знали и польский язык.
Наименование великоросс имело место как противопоставление жителей Московии с исторически разошедшимися ветвями прежде единого русского народа - малороссами и белорусами. В конце 19 века оно даже становится модным на волне подъема интереса к самоопределению наций – но упоминается скорее не русскими авторами, а мелькает в украинских изданиях.
Типичный национальный облик великоросса описать довольно сложно (Рис.8,9,10), так как местных особенностей на порядок больше – и тут различий между группами русских на Великой Руси гораздо больше, чем с жителями Малороссии или Белоруссии. Язык у великороссов – понимаем всеми в любой части России, но говор северных русских отличается оканьем, а южных - аканьем. Развитый литературный язык сегодня уже практически нивелировал остальные различия.
По летописям народы Прибалтики долго сопротивлялись принятию христианства, оставаясь верными своим идолам. Собственно для Киевской Руси эти земли были далекой провинцией и только опустошение южных земель делает северные княжества Русского мира значимым в политике того времени. Русские князья Литовской Руси наперегонки с польскими панами начинают захват практически брошенных земель вокруг Киева, которые еще не подобраны Галицко-волынским князем. Коренные земли Литовской Руси издревле заселены славянами вперемежку с еще многими народностями. Знать и большая часть населения говорит на русском языке и собственно находится в неразрывной связи с Владимиро-Суздальской Русью. Князья Литовской Руси остаются в основном сродственниками русским князьям из рода Рюриковичей, ведь известно, что Иван Грозный являлся сыном Елены Глинской, бывшей племянницей князю литовскому. Однако Московское Царство даже в статусе данника Золотой Орды не становилось младше по отношению к Литовской Руси. Принципы устройства империи Чингисхана позволяют таким улуса как Владимиро-Суздальская Русь сохранять самостоятельную государственность. Пока внутри этой Руси поднимается Московское княжество, централизуя под себя все остальные княжества, северо-западные княжества, сохранившие независимость, захватывают южные очаги бывшей Киевской Руси, образуя еще одна Русь, получившую в истории название Литовская Русь . Эта западная Русь, претендующая на наследство Киева, получает официальное наименованная как Великое княжество Литовское , но вскоре ради противостояния против Московской Руси и прибалтийских немецких орденов входит в союз с Польшей, располагавшей военной силой и имевшей почти республиканское государственное строение из вольной шляхты. В это время польское сословие вооруженного дворянства организует королевство, очень похожее на бандитскую республику Запорожской Сечи, в которой короля избирают голосованием шляхты. Союзное государственное образование получает название Речь Посполитая и становится самым крупным государством в Европе. Переписка Ивана с Курбским характеризует отношения между двумя соседними империями, где пограничные вассалы порой перебегают в соперничающие империи.
Оторванность русских людей в Белой Руси на территории Речи Посполитой от основного массива народа на Руси Московской позволяет сохранить им более ранний вариант русского языка, практически старорусский, похожий на современный церковный. Имеет место влияние польского языка по причине попыток ополячивания, но позднее литературным языком становится русский, благодаря чему даже сегодня белорусский язык остается больше семейным. Все более-менее значимые произведения созданы на русском или на польском языках.
Национальное самоопределение у белорусов вообще приходит очень поздно - лишь в 19 веке. После революции большевики провели попытку белорусизации населения в националистических тонах, что сегодня иногда проявляется в отношениях между независимой Белоруссией и Россией.
Национальная одежда и быт в восточных районах почти не отличается от русских аналогов, но в западных частях многие детали указывают на близость с Литвой и Польшей. (Рис.10)
Много веков вообще в среде русских не выделяли малороссов или белорусов из собственного этноса, как и сегодня – лишь по фамилии еще можно как-то выделить, но даже и не факт.
Сродство русских с украинцами и белорусами имеет место, но, как видим, в последнее время националистическая элита Украины ведет раскольническую деятельность, усилено противопоставляя украинцев этническим русским, которые составляют треть населения этой страны.
Российское общество до 20 века даже не подозревало о существовании «украинчества», так как при царе эту идеологию поддерживало всего лишь несколько интеллигентов в Киеве и Львове, большей частью из этнических поляков. В конце 19 века волна народничества породила интерес к национальным особенностям, на которой возникает интерес к культуре малороссиян. Большевики, пришедшие к власти по своему невежеству в антироссийской сущности «украинчества», объявляют его национально-освободительным движением и после революции допускают к формированию основ социалистической республики Украина неприкрытых украинских националистов.
Благодаря собственному недопониманию большевики усугубили свое невежество выбором слова Украина в наименование республики. Тут надо всего лишь на секунду задуматься о смысле этого слова, как любому станет ясен сепаратистский смысл этого слова по отношению России, как провозглашение независимости этой части от единого русского народа и единой страны России.
Невежество российского общества при царе было усугублено многократно – что стало причиной бурного расцвета и территориальной экспансии антирусской идеи «украинчества» с ничтожного по размерам очага в Галиции после ее присоединения к Малороссии на огромную территорию, только теперь уже руками украинской местной элиты, вынужденной идти раскольническим путем по стопам Мазепы, т.е. буквально самостийническим сепаратистским путем казаков. Идеология «украинства» распада СССР была взята на вооружение местной элитой, так как позволяла вообще разорвать пуповину с Россией, элита которой была для местной - самым опасным соперником. То, что для этого придется заставить народ отказаться от всех святынь, связывающих народ Малороссии с Россией – мало смущало "национальную" украинскую элиту.
Надо понимать что ситуация – народ русский един, а существуют ТРИ отдельных государства – Россия, Украина и Белоруссия - постоянно ставит перед местными элитами задачу для оправдания существования отдельного самостийного государства из тех же этнических русских, НО ОТЛИЧНОГО – от России как первоосновы. Поэтому местные элиты постоянно изыскивают этнические различия – чем больше, тем лучше, чтобы можно было противопоставить народ Украины (и Белоруссии тоже) тому же самому народу в России (элиту которой местная, очевидно боится как самую опасную для нее).
Появление национальной республики Украины в составе СССР стало потворством распространению идеологии «украинчества» на присоединенных исконно русских территориях в результате заигрывания большевиков с национально-освободительным движением. Коммунисты, даже не отдавали себе отсчет, что они переносят представления о национально-освободительном движении на жителей одной из республик собственного государства. Они считали, что поддерживают украинский национализм, который таковым никогда не был, он лишь прикрывался этим именем, а было старинное сепаратистское движение против России, порожденное еще австрийцами. Это был пример оглупления руководства КПСС под действием идеологических штампов. В головах советских партийных бонз просто не укладывалось, что они поддерживают украинский сепаратизм . Никто даже не задавался вопросом – а этот национализм-сепаратизм – он от кого? Ответ был бы очевиден уже давно, но советская наука под воздействием идеологии даже не изучала украинство , имеющего уже столетия единственную цель – оторвать малороссийский народ от России. Однако антироссийская и антирусская сущность украинства стала очевидной в момент получения независимости Украины в результате Беловежского сговора.
Даже сегодня единственным полноценным научным трудом по вопросу украинства остается монография эмигранта Николая Ульянова, изданная в Нью-Йорке в 1966 году под названием в которой он доказал, что нет украинского национализма (это абсурд - национализация русских от русских), а есть враждебное, а точнее сепаратистское движение против всего русского и россйского. Как мы видим, основателям украинства удалось таки реализовать свои замыслы (теперь уже через поддержку США) по разжиганию ненависти "украинцев" против России.
Заблуждения и идеологические штампы делали руководителей СССР идеалистами в национальном вопросе и слепыми в отношении идеологии «украинчества» . Сегодня украинчество проявило свою истинную сущность – это настоящая змея, взращенная на невежестве большевиков об истинном характере это сепаратистского движения против России.
Термин Украина начинают использовать лишь в конце 19 века, но "после 1917 года исторический термин Малороссия и производные от него слова были практически выведены из историкографического употребления в УССР, РСФСР и СССР в рамках идеологического обеспечения советской политики". Думаю дальше так же можно продолжить цитатой из Википедии:
После ликвидации гетманщины в 1764 году из части Левобережной Украины была создана Малороссийская губерния с административным центром в городе Глухове. В 1775 году Малороссийская и Киевская губернии были объединены, губернский центр перенесён в Киев. В 1781 году Малороссийская губерния была разделена на три наместничества (губернии) - Черниговское, Новгород-Северское и Киевское. В 1796 году Малороссийская губерния была воссоздана, губернским центром был назначен Чернигов, после чего её в 1802 году разделили снова на две губернии: Полтавскую и Черниговскую. Названия Малороссия, малороссийский, малороссияне употреблялись относительно всего юго-западного края на протяжении XIX и начала XX века.
Название Малороссия до 1917 года полуофициально использовалось для собирательного обозначения Волынской, Киевской, Подольской, Полтавской и Черниговской губерний. Именно так Левобережную Украину, матерью и «Малороссией» назвал Григорий Сковорода, а Слободскую Украину - своей родною тёткой, что указывало на отсутствие в термине «Малороссия» уничижительного оттенка.
Тарас Шевченко в своём личном дневнике написанном на русском языке (в 1857-1858 гг.) использует 17 раз слова «Малороссия/малороссийский» и только 4 раза «Украина» (при этом он не использует прилагательное «украинский» вообще); одновременно, в письмах единомышленникам-украинофилам 17 раз «Украина» и 5 раз «Малороссия/малороссийский», а в своей поэзии употребляет только термин «Украина».
Культурная и историческая специфика Малороссии , равно как региональный патриотизм малороссов, были вполне приемлемы в глазах сторонников концепции большой русской нации до тех пор, пока не входили с этой концепцией в противоречие. Более того, в первой половине XIX века малорусская специфика вызывала живой интерес в Петербурге и Москве как более красочный, романтичный вариант русскости.
На протяжении всего периода нахождения Украины в составе Российской империи термин Малороссия использовался в качестве синонима Украины, как в обиходе, так и (в основном) на официальном уровнях. При этом, уже во второй половине 19 века, название Украина становится более широко используемым в обиходе, частной и общественной жизни и практически полностью вытесняет все другие обозначения (в т.ч. и термин "Малороссия").
Украина после 1917 года
После 1917 года исторический термин «Малороссия» и производные от него слова были практически выведены из историкографического употребления в УССР, РСФСР и СССР в рамках идеологического обеспечения советской политики.
В советское время вплоть до 1980-х годов термин «Малороссия» носил практически негативный оттенок.
В украинской исторической литературе периода УССР, термин «Малороссия» также использовался довольно редко.
Термин Малороссия на Украине
Как в советской так и в независимой Украине термин «Малороссия» в историографии используется редко. В качестве исторических обозначений обычно используются исторические названия регионов Украины (Полтавщина, Черниговщина и т. д.). Допускается, однако, использование термина «Малороссия», как упоминание прошлых административно-территориальных единиц.
Данная словарная Малороссия написан специально для пояснения положений раздела в рубрике . Страница имеет постоянную : http://сайт/page/malorossija
